Макаров О.В.

Видения с перевоплощениями

Оглавление

	Часть I. Олимпийская несправедливость
	Часть II. На пляже и шельфе Черного моря
	Часть III. Трели и байки у костра
	Часть VI. Тайна планеты Google
	Эпилог

Часть II. На пляже и шельфе Черного моря

Пекло солнце, стоявшее в зените. По дюнам брел человек, по всей видимости, восточной наружности: смуглый загар лица, шаровары, подпоясанные кушаком, и сандалии с загнутыми носами. Заприметив высоко в небе птицу, он направился в ее направлении и к вершине одной из дюн. Через некоторое время он остановился, поскольку перед ним открылся прекрасный пейзаж: море, волны и свежий ветерок. Это было побережье Черного моря.

Человек уверено спустился вниз, где уже стояла палатка, на тенте которой красовались его улыбающееся изображение и рекламная надпись "Турагентство "Алладин & Co". На входе висела табличка: "Ушел на прогулку, буду..., когда вернусь".

Алладин внимательно осмотрел окрест палатки и заметил, что что-то не так. Приподняв полог и заглянув вовнутрь, он увидел страшный беспорядок и торчащий из-под края спальника дрожащий птичий хвост. Он тихо протянул руку и прижал слегка незваного гостя к полу. Затем откинул спальник, и его взору открылось зрелище, которое можно было бы увидеть, скорее в цирке, чем на пляже.

К полу он прижимал хвост буревестника, на шее у которого висели его очки для подводного плавания. Он рассмеялся:

- Ну, что не подошли тебе очки? Маловаты?

Птица сделала вид, что не понимает, и одновременно предприняла попытку ухватить побольнее обидчика клювом. Но не получилось, более того она неудачно повернулась в "железных" объятиях и с ней приключилось… Вернее, она отключилась. Бедный Алладин, не ожидавший такого поворота событий, страшно испугался за птицу.

- Придется прибегнуть к волшебству.

Он достал пузырек со странным названием "Нашатырный спирт, настоянный на рыбьем жире" и капнул указанную жидкость в открытый клюв птице. Эффект был полный. То есть он добился своего: буревестник не только ожил, но он как сумасшедший стал носиться по палатке, что-то выкрикивая на ходу (по составу звуков что-то угрожающее). Так продолжалось минуты три с гаком. Потом птица успокоилась и в изнеможении плюхнулась на спальник. Чувствовалось, что она была бы рада улететь, но сил не осталось никаких.

- Вот и правильно - отдохни.

Алладин выбрался из палатки и посмотрел на море. А посмотреть было на что. Вокруг безмятежного пляжа бушевали стихии воды и воздуха, а на горизонте высились нефтяные вышки, вокруг которых плясали смерчи и всполохи молний.

- Да, не подкачал Джин: обещал все время хорошую погоду и держит слово. Кстати, что-то он опять задерживается. Видно, опять надо выручать.

Он достал надувную лодку, накачал ее и положил на дно лодки снасти. Обернувшись к палатке, Алладин заметил под откинутым пологом нос и два глаза, которые за ним внимательно наблюдали. Он подошел и взял птицу на руки.

- Пойдем-ка в море. Там тебе станет лучше.

Лодка отплыла метров на пятьдесят от берега. Алладин, как заправский рыбак, забросил невод и потянул его.

- Так и знал.

В неводе лежала лампа. Он ее потер и… Птица чуть вновь не впала в шоковое состояние, поскольку из лампы стал выходить дым, расширяясь и приобретая очертания гигантской безногой фигуры.

Над просторами моря пронеслось:

- Приветствую тебя, мой господин! Чего пожелаешь?

- Привет, Джин! Это же я - Алладин!

- Фу ты, опять в роль вошел. Привет, о мой друг и лучший хозяин на все времена!

- Ладно, ты чего опять в море оказался?

- Долгая история. Вкратце: последний раз прилив мой сосуд занес в бассейн к какому-то важному деятелю. В его кругу Шуриком звали. Ну, понятно, что у того все есть. А изобретательности не хватает. Так он начал меня заставлять придумывать желания. Да, настаивал, чтобы "желания его" были поэкзотичнее. А я ДЖИН - Раб Лампы - и наклонности у меня восточные. В общем, придумал я ему пройти "путь самурая"… до самого конца. Плохой из меня советчик желаний оказался. Вот теперь опять здесь: в лампе и один.

Джин после своего рассказа обратил внимание на птицу в лодке. Та (не поверите) рыдала "крокодильими" слезами.

- Алладин, а это что за чудо-юдо?

- Да, вот помял ее в прямом контакте, теперь жалко стало. Пока не оклемается, решил шефство над пичугой держать. Правда, что это она заливается? Так и лодка ко дну пойдет не долга…

Джин хлопнул звучно в ладоши и приказал птице:

- Говори по-человечьи!

Та сквозь слезы с надрывом произнесла:

- Шурика жалко, - и зашлась в еще большей истерике.

Джин с Алладином не знали, как ее успокоить. Потом Алладин сообразил:

- А давай ее на ковре-самолете покатаем. Так-то она все сама крыльями трудится, а тут ей ничего делать не придется. Заодно посмотрим, что на свете делается.

Сказано одним, сделано другим: лодка превратилась в парящий над морем видавший виды коврик. Алладин скрестил ноги и уселся поудобнее. Птица и вправду чуть успокоилась, удивившись переменам. Но еще больше ее успокоило другое. Так как ковер давно не выбивался, в нем завелось множество мошек и червячков. Это ее явно развлекло, и она с усердием начала их отлавливать.

Джин подивился:

- Ну, дружище, ты и голова! Сколько не сиди в лампе, а все равно неучем останешься. Куда направимся?

- А вот давай поближе посмотрим на границу стихий - что там твориться.

Коврик плавно взмыл вверх и полетел к краю спокойной зоны. Через некоторое время усилился ветер, раскаты грома стали угрожающе накатывать на слух, а молнии все время пытались попасть в чудной летательный аппарат.

Птица себя вообще прекрасно почувствовала. Она попала в родную стихию. Поэтому мошки и червячки ее уже не интересовали. Она парила на неспокойных воздушных потоках, наслаждаясь бурей.

Джин, не долго думая, схватил "хобот" ближайшего смерча и произвел тщательную уборку ковра-самолета. Отчего тот стал сверкать в проблесках молний, как начищенный тульский самовар.

Алладин внимательно рассматривал происходящее внизу. А там было на что посмотреть. Из трех нефтяных вышек, виденных им ранее с пляжа, стояла лишь одна. Да и та была окружена плотным кольцом смерчей, молний, волн, да так, что разглядеть, что там происходит, не было никакой возможности. Зато на месте других били гигантские фонтаны черноморской шельфовой нефти. Вода вокруг все более и более отвечала названию моря.

Вдруг к одному из фонтанов с неба потянулся хобот. Когда он только начал засасывать в себя черную массу, в него ударила молния. Хобот ожил. Он окрасился в самые яркие цвета пламени. Стал более величественен. Но, самое главное, от него исходил не только жар. Он излучал мощь и нагонял страх.

- Ух, ты, - восхитился Алладин. А Джин, закончивший уборку, обрадовался:

- Во, мой приятель неуправляемый огненный Джо-Джин! Привет, Джо!

От огненного смерча донесся раскатистый ответ:

- Привет!

- Как тебя сюда занесло? Ты же все больше на звездах шалишь, протуберанцами крутишь.

- Да вот, даю показательные выступления на публике, пытаюсь предупредить, что могу НАВСЕГДА здесь поселиться. Летите к берегу, там зрители собрались и послушайте, что говорят.

Джо двинулся к уцелевшей вышке, а ковер полетел в указанном направлении. Приблизившись к берегу, друзья действительно разглядели оживление. Мужчину импозантного вида и в каске нефтяника окружали люди с микрофонами и камерами. Сверкали вспышки, и наперебой слышались вопросы.

Буревестник летел над ковром и при приближении к береговой линии, когда фокус его зрения дал достаточно ясную картинку, он брякнулся на ковер и произнес:

- Вах, это же ТОНИ!

- Так, птица, выражайся яснее, - две физиономии угрожающе смотрели на буревестника, и тому совсем не хотелось с ними иметь разногласия. Поэтому, поднявшись на лапы, он поправил на шее галстук-очки и, расхаживая взад и вперед, начал назидательно объяснять:

- С Тони мы встретились в Мексиканском заливе. Он там проводил эксперименты. Оттуда его выгнали. Оказывается он здесь.

- Так-с, - Алладин задумчиво предложил, - Надо послушать, что этот Тони говорит.

Они по щадящей глиссаде спикировали к толпе и начали вслушиваться.

Один с микрофоном в вытянутой руке обращался к тому, в чью сторону был направлен микрофон. По всей видимости, это и был объект внимания наших друзей: Тони - импозантного вида мужчина.

- Скажите, а какова Ваша задача в этом проекте освоения Черноморского шельфа?

- Я уже упоминал об огромном моем личном опыте и вкладе по радикальному искоренению флоры и фауны, мешающей добыче нефти в открытом море. Меня приютили для освоения черноморского шельфа. Поэтому весь этот проект мною направлен на восстановление исторической и географической справедливости: Черное море должно полностью отвечать своему названию - оно должно стать ЧЕРНЫМ. И я намерен все силы и все свои идеи вкладывать в реализацию этого проекта…

- Скажите, судя по Вашей концепции, Красное море должно быть КРАСНЫМ, Ледовитый океан - ЛЕДЯНЫМ?

Но тот уже не слышал вопроса. Тони остановил свой взгляд на необычном трио, висящем в воздухе. Он весь напрягся и произнес:

- Почему морская птица на свободе?

Раздвинув толпу массмедиа, он угрожающе двинулся к ковру:

- Птичка, иди ко мне…

Перед буревестником от страха все поплыло и завертелось, ускоряясь в вихре слов, изображений, событий. Алладин тянул к ней руки:

- Птичка не бойся.

Тони тоже тянул руки:

- Нет, птичка черноморская, бойся!

Представители СМИ тараторили по мобильникам свои срочные сообщения.

И только увеличивающийся на все пространство Джин вдруг произнес:

- Да это же не БУРЕВЕСТНИК, это же ВОРОНА! - и гомерически захохотал…

...

Ворона лежала под дубом и бредила:

- Я не буревестник, я ворона… НЕ БУРЕВЕСТНИК я, я ворона…

Она приоткрыла глаза и увидела сквозь роскошную листву дуба голубое небо. Ворона даже выдавила что-то вроде улыбки.

Филин с белой повязкой на крыле, на которой был нанесен красный крест, придвинулся к больной ближе и посмотрел в ее глаза:

- У-х-х, ну и стукнуло же тебя, милочка.

Заяц с котом были тут же. Один держал емкость с водой, другой намочил лист подорожника и передал его филину. Тот аккуратно наложил влажный лист на шишку, вздувшуюся на голове у пациента.

Вороне опять стало хорошо, уютно, звуки слились в какую-то волшебную мелодию, и она опять поплыла…

Часть III...